Свет горел и на кухне, и в спальне, и в гостиной. Решая, куда пойти в первую очередь, она ничуть не сомневалась, что тело Азалии должно находиться в спальне. Возле алтаря. Скользнула вперёд и распахнула дверь, с удивлением обнаружив, что всё ещё сжимает в руке серебряный нож. Что ж, это хорошо. Может, он пригодится.

Мачеха лежала поперёк кровати, раскинув руки в стороны. На ней было платье лимонного цвета с крупным чёрным узором по подолу. Она часто надевала его, когда папа был жив. Платье доходило до середины икры, но сейчас задралось, обнажив полные колени с ямочками. Одна нога была обута в домашнюю туфельку на каблуке, кокетливо отороченную пушистым серебристым мехом, другая – босая. Вторая туфля валялась на полу возле кровати. Ступни у Азалии оказались крошечные и на удивление изящные.

Карина осторожно приблизилась к кровати, стараясь не смотреть на разбросанную по всей комнате мужскую одежду. Сквозь вонь, которая пропитывала всю квартиру, пробивался едва заметный аромат любимой туалетной воды Жана.

Как обычно, повсюду были свечи. На прикроватном столике стояла обожаемая Азалией безобразная «модерновая» ваза. А в ней – большой букет жёлтых роз. Как мило: петушок балует свою курочку! Точнее, племенной бык свою корову. Она почувствовала, как её захлёстывает ненависть. Отлично: ярость затмевает страх.

Ведьма казалась похожей на восковую куклу – неподвижную, омертвевшую копию человека. Глаза плотно прикрыты, грудь едва заметно вздымается. Карина вздохнула свободнее. Задача выглядела не слишком трудной. Нужно взять Азалию за ноги и развернуть головой к дверям. Самым сложным представлялось то, что у них разные весовые категории, однако Карина была уверена, что справится.

Она подошла ближе и склонилась над мачехой, протянув к ней руку. В этот момент послышался пронзительный, высокий звук. Уши заложило, обожгло оглушительной болью. Девушка с криком отпрянула, ей показалось, что она нырнула на приличную глубину: голову сдавило, в уши залилась вода. В панике обхватила голову руками, задыхаясь от пронизывающей боли и внезапной глухоты. На глазах выступили слёзы, она почти ничего не видела и не соображала.

Уже через пару минут боль отступила, слух вернулся. Карина сглотнула, вытерла слёзы, растерянно произнесла вслух:

– Что такое? – и услышала свой голос.

Обошла кровать с другой стороны и снова, уже с опаской, потянулась к ведьме. На этот раз, видимо, потому, что наклон был плавным, осторожным, она «погрузилась» не так глубоко, и боль не была настолько сильной. Холодея от ужаса, и уже догадываясь, в чём дело, попробовала пробиться к Азалии ещё с нескольких точек. Напрасно.

Она беспомощно опустилась на стоящий возле кровати пуф и заплакала от бессилия и разочарования. Гнусная тварь защитила своё богомерзкое тело какими-то чарами! Ей не удастся даже прикоснуться к ведьме, не то что развернуть!

Получается, всё бесполезно. Только теперь станет хуже: ведьма знает, что они решили бороться с ней. И пойдёт на всё, чтобы их уничтожить. От страха и жалости к себе Карина буквально завыла. А Диана? Ни в чём не повинная, добрая, славная Диана! Она-то за что пострадает?

Девушка вскочила на ноги и закружила по комнате, натыкаясь взглядом на мебель, безделушки, вазы, свечи. Неожиданно замерла, как охотничья собака, которая почуяла дичь. Решение пришло молниеносно, и теперь Карина знала, что делать. Получится или нет, неизвестно, но это был хоть какой-то шанс.

– Мы тебя уничтожим! – Диана старалась говорить твёрдо и спокойно.

Ведьма продолжала буравить её взглядом. Потом разомкнула губы и негромко вымолвила:

– Ты боишься, жалкая дрянь. Ах, как же тебе страшно! Воздух здесь пропитан твоим ужасом, я чувствую его. И знаешь что? Твой страх придаёт мне сил!

Она хотела возразить, но не смогла произнести ни слова. Против воли глядя в глаза ведьмы, ощущала себя слабой и жалкой. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как начался ритуал. О чём они только думали, когда влезали во всё это! Чёрная магия, колдовство, ворожба – Азалия тут как рыба в воде, а они…

Как можно было надеяться, что им удастся переиграть это чудовище! Нужно было идти в церковь. Попросить помощи у Бога, совета у священника. А теперь – что? «Нельзя, нельзя показывать ей, что я боюсь!» Она невероятным усилием воли отвела взгляд от лица ведьмы. Это помогло собраться с силами и выговорить:

– Мы смогли вычислить тебя, вызвать сюда, и сумеем лишить силы.

Диана вновь взялась за молитвослов – нужно было читать молитвы. Вот только будет ли толк? Она непослушными губами произнесла несколько фраз, не вникая в смысл, но чувствуя, как понемногу крепнет голос.

Азалия больше ничего не говорила. Может быть, удалось её напугать? Диана глянула на неё, и тут же пожалела об этом, сообразив, что снова вырваться из-под власти пронзительного взора будет почти невозможно. Ведьма смотрела пристально, чуть склонив голову. От неё исходила та же мрачная, властная сила, которую почти физически ощутила она тогда, в церкви. Снова вернулась противная слабость, закружилась и заболела голова.

– Я чуяла, что кто-то пытается меня узнать, – снова задумчиво заговорила ведьма.

От этого «чуяла» стало вдвойне хуже. Она вспомнила, как стояла вчера на лестничной клетке, задыхаясь от страха, в то время как Азалия этажом выше пыталась её «учуять». Почти увидела, как та озирается по сторонам, тянет в себя воздух, ощупывает руками пространство вокруг, стараясь дотянуться до неё…

– Не поняла только, кто. Времени не хватило. Всё пыталась разыскать эту тупую сучку, силы понапрасну тратила. Теперь пеняйте на себя. Накажу! – Ведьма вдруг ухмыльнулась и погрозила пальцем. Этот невинный жест выглядел настолько зловещим, что Диана едва сдержала вопль.

– Ты не сможешь… Я не позволю тебе вернуться, – из последних сил прошептала она. «Молитвы! Надо читать молитвы!» Но вместо этого стояла и смотрела на Азалию.

– Честно? – издевательски протянула ведьма. – Не позволишь? Ай-ай-ай! Боюсь-боюсь! И как же это? Дай подумать! Что там обычно пишут в этих глупых смешных книжонках? Вспомнила! Неужели вы поставили у порога метлу или веник прутьями кверху? Или насыпали в вино ладан! Угадала?

Диане казалось, она вот-вот тронется умом. Хоть бы Карине удалось развернуть тело ведьмы! Возможно, тогда у них появится надежда на спасение. Словно прочитав её мысли, Азалия произнесла:

– Она не сумеет прикоснуться ко мне! Неужто вы обе считали, что я покину своё тело просто так? Оставив его без защиты? Тогда вы даже глупее, чем кажетесь! Девка скорее сдохнет, чем тронет меня хоть пальцем! – Голос ведьмы завибрировал от ярости. – Обе сдохнете! Обе! Я разорву твоё трусливое сердце в клочья, будешь лежать в своей конуре и гнить, пока кто-нибудь не найдёт! А девчонку заберу! Понравились ей мои картинки? Это только начало! Такое будет мерещиться, что её убогий мозг не выдержит и лопнет!

Она поняла, что сейчас умрёт, но внезапно страх пропал. Диана ничего уже не ощущала: чувства словно умерли раньше неё самой. Осталась только бесконечная усталость.